Об единственной женщине, руководившей крупным стратегически важным предприятием Якутии
Публикуем замечательную историю Анны Поповой, руководившей крупным предприятием Якутии - Госснабом. Автор - известный журналист Галина Мохначевская.
Струны детства
У Анечки Поповой было 11 родных братьев и сестер. Два старших брата в 1941 и 1942 годах погибли в боях под Москвой. Ей и трех лет не было, когда умер папа. У мамы на руках тогда осталось восемь детишек.
В маленькой деревне Луку Усть-Алданского района, где они жили, школы не имелось. Мама почти полгода умоляла начальство: “У меня пятеро детей должны учиться. Освободите меня, пожалуйста, от работы”. Но добросовестную работницу, доившую с напарницей по 60 — 70 колхозных коров, не отпускали.
Однажды бригадир, искренне жалевший ее, сказал: “Елена, наверное, тебе надо ночью уехать, иначе ни за что не отпустят”. Он дал ей одноглазого однорогого быка с санями. И Поповы на нем двинулись в путь под покровом ночи, чтобы никто не видел.
Приехали в Дюпсю. С собой взяли всего два небольших свертка: заячье одеяло, подушки и посуду. Все это “состояние” уместилось вместе с ними на одних санях.
А когда в 1956 году и мама ушла в мир иной, их оставалось всего трое. Все братья и сестры Анечки умерли, в основном от “таарымта” (аппендицита). Тогда в глухих якутских селеньях многие умирали от этой болезни. Сироток-малышей Поповых сразу после кончины матери забрали в интернат в Олекминский район.
После школы
...Окончив в 1958 году среднюю школу в Олекминске, Аня по комсомольской путевке устроилась штукатуром-маляром в Строительно-монтажное управление № 1 предприятия “Якутстрой”. В многонациональном рабочем коллективе девочку встретили тепло и радушно. Но труд строителя очень тяжелый: Аннушке приходилось на себе таскать кули с цементом и алибастром, гасить в огромном корыте известь, размешивать вручную раствор, а потом замазывать им потолки и стены, подравнивая и соскабливая неровности...
Однажды оступилась на одной из ступенек и кувыркнулась по лестнице с мешком цемента, к счастью, ничего себе не повредила. А сколько раз падала с “козла” в обнимку с ведром со смесью, сам бог только знает...
Через год Олекминский райком комсомола предложил Ане Поповой, круглой сироте, сдать экзамены в один из центральных вузов страны. Девушка решила поступить во Львовский институт торговли. В августе вдруг оказалось, что имеется два места в Ленинградский институт советской торговли, причем предназначенные для сирот.
После долгих бюрократических мытарств, благодаря своей настойчивости Анна, получив направление на учебу, с напарницей Надей Пак, девочкой из Намцев, отправились в дальний путь — в Ленинград. У Ани с собой был маленький чемодан-балетка — ее самая большая драгоценность, а у Нади — большие чемодан и сумка. Позже узнала, что она была из состоятельной семьи.
Из Якутска до Осетрово, а они разместились в трюме парохода, Аннушку все время тошнило — так сильно укачивало. В Осетрово пересели на поезд и почти 10 дней добирались до Ленинграда, естественно, опять купив самые дешевые билеты — в плацкартный вагон.
Как поступала на учебу
Вот что поведала Анна Кондратьева о первых днях пребывания в Ленинграде.
— Мы прибыли в место назначения ранним утром 26 августа 1959 года. К счастью, наш институт находился недалеко от Ленинградского вокзала. В здание института вахтерша нас не пустила, и мы стояли под проливным дождем, пока не появился первый посетитель. Это был солидный статный мужчина.
— А вы к кому, девочки? — спросил он.
— Мы из Якутии.
— О, из какой дали вы приехали! И давно стоите?
— С пяти утра…
Войдя в здание, он сразу сделал замечание вахтеру: “Вы что девчат так заморозили?!” Действительно, северянки чуть ли не окоченели под дождем, а он лил как из ведра. Я была одета в самые что ни на есть лучшие свои одежды, которые помогли купить коллеги — штукатуры-маляры из СМУ-1 «Якутстроя»: в новенькие кирзовые сапоги и темно-синий прорезиненный тканевый плащ с капюшоном под названием “прощай, молодость”, и этим, видимо, спаслась от промозглой погоды. А Надя в буквальном смысле промерзла до костей, так как была в красивых туфельках и модном плаще.
Мы пошли за незнакомцем на второй этаж, зашли в какую-то малюсенькую темную комнату, и дверь за нами громко захлопнулась — мы качнулись в невесомости (позже объяснили, что это лифт)…
— Ой, какой он страшный! — шепчу я Наде. — Наверное, он нас здесь убьет!
И в этот момент дверь с шумом открылась, мы опять оказались в коридоре. Завернули направо, а потом налево и, не обращая внимания на вывеску, зашли в какой-то просторный кабинет с большими окнами…
— Для Якутии есть два места, — сказал дяденька, усадив нас напротив себя. — Сейчас вы согреетесь, пойдете в приемную комиссию и покажете свои документы…
Мы, немного поплутав, нашли кабинет, где размещалась комиссия. Но там выяснилось, что на товароведческом факультете, где должна была учиться Надя, место есть, а на моем, экономическом, не оказалось:
— Вам надо было приехать 25 августа до обеда, а сегодня уже 26-е. К сожалению, вы опоздали… Мы уже приняли другого абитуриента.
Но, видимо, у меня есть ангел-хранитель. Выйдя в коридор, говорю Наде: «Давай пойдем к тому дяденьке, доброму. Он ведь утром сказал, если что-то не получится, подойти к нему на шестой этаж».
...Увидев его за рабочим столом, я вдруг расплакалась от обиды, а комок в горле не давал говорить…
— Как это нет места на экономическом факультете? — возмутился дяденька и с кем-то начал громко говорить по телефону.
Вскоре в дверях показался мужчина, который категорически заявил:
— Мест нет! Список уже утвержден вчерашним днем. Ничего менять не будем!
Тогда высокий дяденька встал и сказал:
— Девчата, вы пока подождите в приемной.
…Ой, как они ругались, аж стены тряслись! Потом, когда незнакомец ушел, дяденька снова пригласил нас к себе.
— Это твой начальник — декан экономического факультета Сергей Павлович Лысенко. Запомни, — сказал дяденька, обращаясь ко мне.
Затем все записал на бумажку и отправил нас обратно к декану. Лысенко долго ругался. Мы молча сидели и слушали, а потом спросили его:
— А нам идти обратно в тот кабинет, где мы были только что?
— Надо же, им понравилось ходить к ректору. Чуть что, сразу к Абатурову бегут! — возмутились женщины, находившиеся в кабинете декана.
— Откуда они его знают?
— Он разговаривал с ними, как с давними знакомыми…
— Мы ни к какому ректору не ходили, — ляпнули мы, наивные девочки, — всего-навсего с высоким дяденькой разговаривали.
И только тогда до нас дошло, что тот высокий мужчина — это и есть самый большой начальник нашего института — ректор называется. Нас и дальше бы ругали, наверное, если бы не пришла пожилая интеллигентная женщина и не заявила: “Я же вас предупреждала — Север есть Север. Не надо их трогать”.
И, наконец, отправили в общежитие. Нас туда проводили миловидные девушки, представившиеся Ниной Плотниковой и Шурой Сусловой.
— Аня, мы будем учиться с тобой на экономическом, — сказали они, оплатив наш проезд в трамвае. — Живите с нами. Нас шесть человек — и все разной нации.
В общежитии ждало другое препятствие: нас просто-напросто туда не пустили. Оказывается, надо было иметь с собой справку из санпропускного пункта. Нам сказали бежать в Смольный, там санпропускник работает до 18 часов, остался час.
Пришли в указанное место, а там народу — уйма. Хорошо, что в смотровую комнату, оказывается, запускают по 20 девушек сразу. Первым делом с нас сняли всю одежду и бросили в какой-то барабан. Мы с Надей ни на шутку испугались:
— А как голые-то пойдем?
— При выходе вам одежду вернут.
Сначала наши головы проверили на наличие вшей (в то время они были очень распространены). Слава богу, не нашли. Затем тщательно осмотрели: есть ли какие-либо болячки или сыпь, прослушали легкие и сердце...
Затем, растерев каким-то раствором, отправили на помывку.
Когда обратно прибежали в общежитие, кастелянши и след остыл. Это было в пятницу. И нам до понедельника пришлось спать на железной панцирной кровати без матраса, подушек и постельного белья.
Обитатели нашей комнаты с утра все незаметно куда-то разъехались. Мы с Надей, оказавшись одни, стали плакать: не знаем, куда идти и что делать. К счастью, вскоре пришла Шура и все объяснила и показала. Оказывается, в подвале есть место, где можно помыться и постираться. Хотела показать столовую, но мы отказались. И в магазине ничего не стали покупать, так как от продуктов, купленных в Якутске, немного оставалось. Я ведь по дороге практически ничего не ела и скинула аж шесть килограмм. А девчата, как сказала Шура, по воскресным дням уезжают домой…
Вот так я поступила на экономический факультет Ленинградского института советской торговли.
О студенческих годах
При поступлении в институт Аню первым делом спросили, имеет ли торговый стаж. Как и у многих студентов, у девушки его не было.
В связи с этим их с утра до четырех часов дня обязали работать в магазинах продавцами, а учились с 17 до 23-х ночи. Отдыхали только в субботу и воскресенье. На втором курсе тоже работали, но расписание сделали скользящим. Только с третьего курса освободили от тяжелого труда продавщиц, и они стали полноправными студентами.
За все пять лет учебы в Ленинграде Аня, круглая сирота, ни разу не выезжала на каникулы домой — не было денег. Чтобы как-то прокормить себя, каждое лето устраивалась на работу. Утром, сдав последний экзамен, после обеда уже выходила на работу. Благо, сотрудники магазинов “Пассаж”, “Детский мир”, “Апраксин дом”, Кировский, Смольнинский универмаги и другие, где она проходила практику, все наперебой предлагали работу — им надо было уходить в отпуск. Где только Аня не работала! Трудилась как пчелка каждое лето, зато получала зарплату, пусть и мизерную.
Однажды заместитель директора “Апраксиного дома” Серафима Ивановна, уходя в отпуск на два месяца, назначила Анну старшим кассиром, но об этом ее не предупредила. Ежедневно в конце рабочего дня подсчитывала деньги, этим и ограничивалась.
— А отчет? — спросили Аню в один прекрасный день.
— Какой отчет? Касса же есть. Каждый раз сходится.
Девчата подтвердили:
— Да, у нее все нормально.
А потом приехала директор и как начала ругаться:
— Ну как ты могла согласиться? А если бы была недостача, тебя бы посадили!
— Какая недостача?
— А ты же старшим кассиром работала. За всю реализацию товаров большого универмага отвечала!
— Но почему меня никто не предупредил?
— В коллективе все думали, что ты знаешь!.. Хорошо, что все обошлось.
Я все время думала об этом случае…
Однажды, учась на старших курсах, не выдержав, выпалила Серафиме Ивановне:
— Вы, наверное, так много украли, что тогда планировали все на меня свалить. Меня хотели посадить, да? Чтобы за грязные дела я ответила?
Она от неожиданности сильно покраснела, но ничего не сказала. Чуть погодя девчата-продавцы Нина и Клара мне шепчут:
— Аня, ну ты даешь! Мы так испугались, когда ты все ей в лицо брякнула. Думали, что тебя вообще убьет. Она ведь не любит, когда ей кто-то перечит.
— А чего мне бояться? Я же ничего не украла.
И с тех пор члены трудового коллектива стали воспринимать меня как принципиального, честного человека и как свою защитницу. И если что-то случалось или не складывалось, приходили ко мне.
Эти девчата и звали к себе на работу летом. Я безропотно отзывалась на их просьбу, хотя у них была самая маленькая зарплата… Только потом у меня сработала смекалка: шла туда, где хотя бы на чуть-чуть, пусть на три рубля, больше платили. Ну а если на пять рублей больше, то это считалось очень огромной зарплатой.
Осенью девушка на заработанные деньги покупала в первую очередь белье, ткани и полностью себя обшивала. Ситцевые платья, кофточки, шерстяные юбочки, сарафанчики по последней моде кроила и шила всем, кто просил.
Помимо этого все пять лет учебы в Ленинграде, всю зиму и весну по субботам после учебы и воскресеньям, Аня ходила на плодоовощную базу на переборку картофеля. С собой не разрешали брать даже половину яблока, но зато досыта бесплатно кормили фруктами. Считай, что таким образом на полтора дня она обеспечивала себя едой, а главное — спасалась от паратита (свинки) и авитаминоза.
Не все студенты работали на базе, потому что многие из дому получали деньги и посылки с едой. А Ане неоткуда было ждать помощи, вот и приходилось самой выходить из сложной ситуации.
Каждый студент получал на руки 15 рублей стипендии. Из них за проживание в общежитии, на комсомольские и профсоюзные взносы плюс взносы ДОСААФ, Красному кресту и на помощь африканским странам ежемесячно удерживали 3 рубля 50 копеек.
Шестеро девчат, проживавшие в одной комнате, ежемесячно скидывались по 12 рублей. И эти 72 рубля растягивали на месяц. Каждый день покупали макароны, к ним готовили соус. Часто брали селедку. В те годы, 60-е, она стоила 10 копеек, квашеная капуста — тоже 10 копеек, хлеб совсем дешевый был. В столовой его давали бесплатно.
На день выделяли по два рубля, на эту сумму дежурный должен был три раза приготовить еду на шесть человек.
Ане катастрофически не хватало денег. С землячкой Надей рассказывали девчатам, что очень любят мясной суп и керчех (национальное блюдо из сбитых сливок). Ленинградские сливки были качественные, и Аня в день своего дежурства обычно делала оладьи с керчехом, благо что вертушку для последнего она с собой захватила из дома.
Анину готовку уплетали за милую душу. Большая кастрюля с оладьями быстро опустошалась, так как на запах стряпни чуть ли не все общежитие прибегало.
Напротив их общежития находился большой гастроном. Студенты с товароведческого факультета там проходили практику.
Через них Аня однажды познакомилась с дедушкой-мясорубом. К сожалению, за давностью лет забыла, как его звали.
— А ты откуда, дивчина? — спросил он.
— Я из Якутии.
— А че сюда приехала? Там же у вас медведи бегают!
— Да-да, с медведями вместе спим.
— А почему ты одета как все?
— Деда, мы на Севере так же одеваемся, как и вы. Может, в старину по-другому одевались. Сейчас меховые тулупы, наверное, только охотники носят в холода.
— А ты почему все время сюда приходишь?
— Я хочу суп сварить, а у меня денег на мясо не хватает. У вас как можно косточку купить?
Ему, видимо, стало жалко очень скромно одетую девчушку-тростиночку, даже прослезился:
— Как же ты, доча...
— Вы не могли бы мне сахарную косточку бесплатно дать?
— Сегодня уже закончились: собакам отдал, еще кому-то… Послезавтра дежурю, приходи.
В назначенный день Аня пришла в гастроном, он дал ей кость и кусочек мяса. Девочка летела в общежитие как на крыльях и приготовила отменный суп.
И даже сейчас, по истечении почти 70 лет, Анне Ивановне кажется, что до сих пор чувствует запах и вкус того долгожданного ею яства.
С этого дня каждое свое дежурство добрый дедушка стал дожидаться хрупкую якутяночку. Когда не приходила по какой-либо причине, а вместо нее другие являлись, он обязательно спрашивал: что с ней случилось, не заболела ли? И все пять лет, которые училась, брала у него косточки.
И в дежурство Ани однокурсники, обитавшие рядом с их комнатой, прибегали на якутский суп с лапшой и картошкой. Картофель ведь тоже дешевый был. Его любила жарить с луком. Староста группы Ваня Капустин, когда Аня готовила, всегда просил: “Сковородку никому не отдавай. Я приду и все соскребу”. Уж очень ему нравилась поджаристая корочка на дне сковородки.
Аня научилась вкусно жарить картофель, когда еще трудилась штукатуром-маляром на стройке. В ее бригаде одни русские женщины работали, а они, как известно, все отличные кулинары. Наставница Мария Федоровна часто говорила: “Анечка, смотри, как я все делаю, учись. В жизни пригодится”.
Ване Капустину, к тому времени уже женатому и имевшему троих детей, стукнуло 30 с чем-то лет. До института работал в каком-то потребобществе начальником. Несмотря на то, что старше всех однокурсников, уж очень был жадным. Староста у девчат все время бесплатно ел. А ведь он намного обеспеченнее был, чем обитатели общежития.
Потом, когда другие студенты узнали об этом, пристыдили его: “Как тебе, Ваня, не совестно! Девчата ведь сами еле концы с концами сводят!” “Но мне очень нравится Анина картошка!” — не сдавался Ваня.
Ребята потом еще долго над ним смеялись. В учебе Аня отличалась старательностью и аккуратностью. Много читала, конспектировала, поэтому всегда находилась в числе лучших студентов.
Трудовая деятельность
24-летнюю Анну Попову, успешно окончившую Ленинградский институт советской торговли, в 1963 году направили на работу в Якутск. В тот год из 17 выпускников центральных вузов она единственная получила специальность «экономист торговли». Но свободных вакансий не оказалось.
Только спустя три месяца Анна устроилась на работу в Управление снабжения и сбыта при Совете Министров Якутской АССР, которое в 1979 году переименовали в Госкомитет по материально-техническому снабжению Якутской АССР, чуть позже — ОАО “Госснабсбыт Якутии”.
За долгие годы работы на одном месте Анна Кондратьева делала все, чтобы грамотно организовать планирование и обеспечение сложного хозяйства республики — бюджетных и промышленных предприятий — нужными средствами производства, а потом и контроль за эффективным использованием материальных ресурсов. Решая важные государственные задачи, Анна Ивановна в качестве руководителя делегации от Якутии, состоявшей из 19 — 20 человек, ежегодно (с 1965-го по 1991 год) ездила в Москву. В Госснабе РСФСР она каждый раз успешно защищала план по закупкам и завозу жизненно важных товаров, необходимых для обеспечения жизнедеятельности республики, который утверждал Государственный комитет по планированию Совета Министров ЯАССР. Благодаря кропотливой работе Анны Ивановны якутяне своевременно и в полном объеме обеспечивались товарами народного потребления.
Анна Ивановна отвечала за рациональное и эффективное использование бюджетных средств. Она устанавливала стабильную связь между поставщиками и потребителями, осуществляла контроль за поставками продукции. Несмотря на крайне сложную транспортную схему завоза грузов от 10 000 разных поставщиков СССР, трудовой коллектив, руководимый коммунистом Кондратьевой, обеспечивал все предприятия, учреждения, организации республики необходимыми товарами, оборудованием, специальной транспортной техникой, металлоконструкциями, стройматериалами…
Анна Кондратьева участвовала в введении в строй таких мощных объектов, как оловодобывающий Депутатский ГОК, Якутский речной порт, Якутская республиканская клиническая больница, фабрика «Сардана», Кожевенно-обувной комбинат, типография имени Гагарина, склады Аптечного управления, зданий Русского драматического театра , Театра оперы и балета, Дома дружбы народов, Якутского драматического театра, кинотеатров «Лена», «Айхал», «Мир», предприятий «Якутзолото», «Якутгеология», «Якутмебель», Института биологии СО РАН, Дворца пионеров, школ, детсадов, больниц... Разве все перечислишь?!
Особая гордость — полностью механизированная и утепленная Центральная база Госснаба Якутии площадью 16,5 тыс. кв.м, до сих пор не имеющая аналога в Сибири и на Дальнем Востоке.
При Анне Кондратьевой Государственный комитет Якутии по материально-техническому снабжению (Госснаб) всегда работал с прибылью, рентабельно. С развалом СССР прекратилось централизованное обеспечение товарами бюджетных и промышленных предприятий республики.
Пока Анна Ивановна трудилась, как броня, всячески пыталась защитить советское детище от посягательств алчных людей. К сожалению, не хватило всего одного года до 50-летия работы Анны Кондратьевой на одном предприятии — в Госснабе Якутии. Власть капиталистов вынудила ее уйти...
Незадолго до увольнения коммуниста Кондратьевой заслуженный работник торговли РСФСР, заслуженный работник народного хозяйства РС(Я), депутат Верховного Совета и Госсобрания (Ил Тумэн) РС(Я) в 1981 — 2007 годах, министр торговли ЯАССР в 1981 — 1989 годах Юрий Готовцев дал высокую оценку труду Анны Кондратьевой. Он в своей статье отметил, что «горбачевская перестройка — реформы, бездарные годы «шатания» рыночной экономики, ликвидация СССР, уничтожения плана и фондовой дисциплины свели на нет государственную собственность, что не могло не сказаться на деятельности коллектива Госснаба Якутии. Только благодаря упорной принципиальной позиции руководителя Анны Кондратьевой сохранились коллектив Госснаба Якутии и универсальная база-терминал.
Благодаря умелому руководству Анны Ивановны коллектив держался на плаву в условиях рыночной экономики. Предприятие работало с прибылью, сохранив объем работ, рабочие места, выплачивая зарплату без посторонней поддержки. Анна Ивановна старается сохранить материально-техническую базу-терминал, технику, людей, основной костяк коллектива, чтобы для будущего Якутии были сбережены накопленные знания, опыт и технические средства.
Я верю в правоту дела Анны Кондратьевой и бесконечно благодарен ей за смелую борьбу за интересы коллектива Госснаба, из рядов которого мы оба выросли».
Как только коммуниста Кондратьеву вынудили уйти с работы, «демократы», как коршуны, налетели на государственную собственность и стали безжалостно разбазаривать, уничтожать, присваивать все, что было взращено, построено, накоплено, лелеяно несколькими поколениями замечательных советских тружеников некогда могущественного предприятия... Я знаю, что у нее сердце кровью обливается, когда видит эту гнусную картину действ кучки грязных людишек...
Анну Кондратьеву как-то спросила: “Почему вы, Анна Ивановна, очень долго работали на одном предприятии?” Она ответила: “В знак благодарности большому сплоченному трудовому коллективу. Если бы Управление снабжения и сбыта не приняло меня на работу, то сегодня я была бы никем. Моя трудовая биография сложилась счастливо, потому что у меня были два очень хороших руководителя — Гаврил Дмитриевич Тихонов и Степан Степанович Аржаков. Они научили ценить и дорожить своей работой и всего добиваться кропотливым трудом”.
По мнению Анны Кондратьевой, эти “два ее руководителя-коммуниста были настоящими якутскими самородками. Они, умные и талантливые, тактично относились к людям, уважали их, работали, постоянно советуясь с ними. Трудиться с такими руководителями и не держать их планку, было бы неудобно. Я всю жизнь благодарна им за то, что стала человеком, любящим и уважающим труд”.
В крайне тяжелый период, в 90-е годы, Анна Кондратьева не только боролась за родное предприятие, но и вместе с видными политическими деятелями, учеными, общественниками Артуром Алексеевым, Юрием Шафером, Петром Докторовым, Александром Гаврильевым, Виктором Губаревым, Риммой Шелковниковой, Николаем Назаровым и другими встала на защиту Коммунистической партии и участвовала в ее восстановлении и укреплении. Не может не радовать, что Анна Ивановна и сегодня продолжает много и результативно трудиться как член Якутского рескома КПРФ. Анна Ивановна демонстрирует глубину понимания проблем и остается образцом высокой политической культуры.
Анна Ивановна Кондратьева не только талантливый руководитель, но и заботливая мама бабушка, прабабушка. Муж, Капитон Петрович Кондратьев, окончив Киевский институт Гражданской авиации, трудился инженером на Якутском авиапредприятии. Кондратьевы вырастили прекрасную дочь Елену Попову — кандидата медицинских наук, кардиолога высшей категории, доцента Медицинского института СВФУ. Она награждена знаком «Отличник здравоохранения РС(Я)», почетной грамотой Министерства здравоохранения РФ.
Воспитали отличных внуков. Сергей Попов окончил школу с золотой медалью. Успешно работает в Новосибирске. Иван Попов трудится врачом. Растут правнуки Евгений и Геннадий.
Как раз в эти дни, когда якутские трескучие морозы достигают своего пика, заслуженный экономист РСФСР, заслуженный работник народного хозяйства Якутской АССР Анна Кондратьева празднует замечательный юбилей — 85-летие со дня рождения. Кроме того, Анна Ивановна и Капитон Петрович также отмечают бриллиантовую свадьбу.
Желаем вам, уважаемые Анна Ивановна и Капитон Петрович, еще на долгие годы сохранить мудрость и свойственную вам энергию. С юбилеями!
Галина МОХНАЧЕВСКАЯ.