Сказительница, преподаватель, и микробиолог из Якутска: «Я хочу помочь нашим детям понять уникальность мира»

Лидию Тарасову-Дегтяреву студенты мединститута СВФУ знают, как доцента кафедры гистологии и микробиологии. Знают – и, позволю себе предположить, прислушиваются. Педагог, сказочница, и кандидат медицинских наук, она объясняет чётко, наглядно, образно.

Встретились мы в связи с прошедшим Днём микробиолога – профессиональным праздником собеседницы. Но мне интересно было узнать и другие, не только научные, её грани. Мама двух дочерей, и счастливая жена. Автор «Кындыкан», и других чарующих, с простыми, но важными смыслами, сказок.

О том, как (не) нужно защищаться от бактерий, чему учит «Кындыкан», в чём уникальность северных народов, и как бороться с родительской тревожностью, рассказала Лидия Тарасова.

Справка:

2021 г. – сказка «Невероятная история Кындыкан» заняла 1 место на I международном конкурсе творческих проектов для детей и подростков «Белый мир Арктики через призму детской книги».

Июнь 2022 г. - автор сказки Лидия Тарасова получила Премию Главы Якутии им.Н. Е. Мординова — Амма Аччыгыйа в области детской литературы за 2021 год

Сентябрь 2022 г. – сказка вошла в шорт-лист конкурса на соискание премий правительства Москвы имени Корнея Чуковского в номинации «Лучшее произведение в прозе для детей в возрасте до 7 лет».

2023. – автор сказки Лидия Тарасова заняла 1 место в XV открытом конкурсе на соискание литературной премии имени Ю. С. Рытхэу.

Информация взята с сайта https://kyndykan.com

- Когда вы почувствовали, что микробиология – это ваше?

- В научной лаборатории на кафедре микробиологии РНИМУ. (Российский Национальный исследовательский мед. университет им. Н.И.Пирогова – прим.). Там все микробы, как бы, "прирученные». Когда зашла туда впервые, вспомнила, как в детстве обожала «химичить». Например, зубную пасту с шампунем смешивала. Лет мне было где-то 5-6, младший дошкольный шкодливый возраст. Мама регулярно выкидывала мои экспериментальные образцы из холодильника, молча, без лишних слов. И пыталась научить меня шитью и аккуратности. Тщетно. Вышивание я так и не полюбила.

Зато потом, в лаборатории, меня приводили в экстаз пробирки, пипетки, смешивание растворов, культивирование микроорганизмов. А ещё – обнаруживать и идентифицировать патоген. Ощущение себя, как детектива, раскрывшего убийцу. «Вот же он! Я его нашла!».

- Чем интересны для вас микроорганизмы?

- Их способность к выживанию. Адаптация. Контраст между размером, и способностью оказывать на мир колоссальное влияние.

- Например?

- Воздействие на поведение человека. Синтез антибиотиков, витаминов, гормонов. Эпидемии, в конце концов. «Госпожа Пенициллин», Зинаида Ермольева, узнав, что композитор П.Чайковский умер от холеры, поклялась найти способ побороть эту болезнь. Ученую поразило, что столь великого человека убил микроб. Их исследованию Зинаида посвятила жизнь. Она прицельно изучала холеру, проводила опыты с самозаражением. И, главное, дала миру эффективное на тот момент средство против бактерий – пенициллин.

- А какие средства против микробов эффективней всего сейчас? Я не про холеру, а в целом. Как лучше всего защититься от бактерий?

- В современной науке, мы приходим к тому, что ограждать себя от бактерий, не самая эффективная стратегия. Использовать дезинфекторы, хлор, антисептики – можно, но осторожно. Знать в этом меру. Антибиотиков тоже касается. Активное, широкое их использование ведет к тому, что бактерии приобретают антибиотикорезистентность. Устойчивость к противомикробным препаратам. Это явление развивается параллельно тому, как часто мы используем вещества, которые, казалось бы, должны нас обезопасить. Есть микроорганизмы, обладающие полирезистентностью, то есть, их вообще уже никакой антибиотик не берёт. Всё дело рук наших.

Другая сторона злоупотреблений – отсутствие натренированности иммунитета. Иммунная система призвана защищать организм, вступать в борьбу с внешними врагами. Если их всех вокруг себя истребить, начнется поиск недругов внутренних. Агрессивная реакция на собственные клетки организма. Такая у иммунной системы работа – быть агрессивной. И, если эту активность не в то русло направить, есть риск запуска аутоиммунных процессов.

Мы живем на планете, населенной бактериями. Их значительно больше, чем людей и животных. Хотим того или нет, но мы будем с ними сталкиваться, таковы реалии жизни. Избавиться нельзя, зато можно научиться взаимодействовать.

Я не сторонник того, чтобы поливать всё антисептиком и ведрами поглощать антибиотики. Надо приучать иммунитет контактировать с микробами – в разумных пределах. Но и позволять детям облизывать ботинки – тоже не считаю необходимым. Надо искать баланс.

- Над чем, как микробиолог, вы работаете сейчас?

- Преподаю медицинскую микробиологию студентам-медикам. Руковожу научными работами по изучению антимикробных свойств природных материалов (лишайники, растения) и нано-материалов (графен).

Ещё курирую студенческий кружок "Охотники за микробами". Ребята изучают микробов - патогеннов (болезнетворных) и микробов-комменсалов (содружественных). Свои знания они потом демонстрируют на олимпиадах и конференциях.

В сентябре, например, участвовали в конкурсе «Красота микромира».

Работа студентов медицинского института на конкурс Красота микромира, рисунок выполнен чистыми культурами бактерий на питательной среде

- Какая прелесть!

- Спасибо. Да, мы стараемся заинтересовать ребят и влюбить их в микробов.

Мне важно давать знания, не только чётко и структурировано, но и творчески. Чтобы даже через время студентам было, что вспомнить о моём предмете.

В этом плане я многому научилась от мамы, Дегтяревой Татьяны Геннадьевны. Она была преподавателем анатомии. До того - работала врачом-терапевтом, притом, очень хорошим. Из медицины пришлось уйти, поскольку родились мы с сестрой Машей, и требовалось время посвящать нам. Мама находилась рядом до моего восьмилетия. Вернуться после этого в практическую медицину было крайне сложно. Так и стала преподавателем.

Я прекрасно помню, как она стремилась свои лекции оживить, разнообразить. Регулярно добывала для студентов занятные факты: про аномалии развития, какие бывают клинические случаи…. Закрепляла у ребят интерес к знаниям, которые им несла. И сама не переставала образовываться. Несмотря на 25-летний стаж работы преподавателем, всегда готовилась к занятию.

-- Мам, ты же свою анатомию прекрасно знаешь. Зачем опять читаешь?

-- Я эту тему плохо помню, надо повторить...

-- Но никто даже не заметит твои пробелы!

-- Зато я замечу.

Я с детства разглядывала её атласы по человеческой анатомии. Училась разбираться в названиях препаратов: чем что лечить. В старших классах могла провести диагностику, назначить кому-нибудь терапию. Так что, медицинский уклон – у меня от мамы. Хотя дар «силы слова» и тесная связь с природой - передавались и накапливались из поколения в поколение.

- Как это?

- Я – 4 поколение педагогов. Многие из моей семьи, так или иначе, связаны с естественными науками и преподавательской деятельностью.

Мы с мамой часто проводили каникулы в посёлке Хаптагай в Мегино-Кангаласском улусе: лес, речка, коровы.

Туда же, в село, съезжались родственники. Химики, биологи, преподаватели. И у каждого при себе был запас полевых баек. Кто корову увидел, но подумал, что это лесной хозяин. А кто, действительно, с медведем в лесу повстречался.

Пересказывали семейные истории. Например, о легендарном прадедушке, Ларионове Прокопии Дмитриевиче, который был основателем педагогической династии Ларионовых. Он любил природу, родной край, и смог передать это трепетное отношение своим детям и внукам. Многие из них выбрали специальности из области биологии.

Не обошла эта склонность и меня. Зерно, заложенное в детстве (семейные встречи, наглядные примеры), проросло. Я свою жизнь, как мама, дедушка, прадедушка, посвятила изучению и преподаванию естественной науки.

- А что передалось от папы?

- Любовь к животному миру. Знания о его обитателях.

Мой папа, Андрей Григорьевич Дегтярев, по профессии орнитолог. Когда мы гуляли по лесу или шли на дачу, папа узнавал птиц по голосу. Чётко говорил, кто поёт или мимо пролетел. Меня всегда это удивляло, и временами хотелось его подловить, чтобы растерялся, ответил: «Не знаю!». Такого не случилось ни разу.

Помню, как отправлялись с ним и сестрой на открытие зоопарка «Орто Дойду». Делегация, все чинные, серьезные, папа тоже в костюме.… Впереди озеро с гусями. Все проходят мимо, отец закатывает штаны. Невозмутимо, не обращая ни на кого внимания, залезает в озеро. Может, грязь захотел убрать, может, из птиц кого увидел запутавшейся…. Но помню, как все эти гуси доверчиво вокруг него собрались. Словно бы чувствовали особое к себе отношение. Я тогда ещё сестру подтолкнула, смотри, мол, папины дети!

- Поговорим об актуальном. На чем, помимо работы, сейчас фокус внимания?

- Семья. Двойняшки, Лиза и Арина, пошли в первый класс, и, соответственно, требуется максимальная включенность родителя.

Писательская деятельность в режиме ожидания. Есть две задумки, одна о микробах, другая о шаманах. И два готовых текста, изданных только в электронном варианте, ждут редактуры.

В прошлом году основала клуб любителей книг и пирогов. Благодаря его созданию с марта я прочла уже 20 книг. Хотя думала, что времени на чтение совсем нет. Наличие компаньонов в этом деле здорово мотивирует.

- Какие книги окружали вас в детстве?

- Сказки. Рассказы о животных. Медицинские книги. В целом, то, что можно было достать в местной библиотеке. Вся детская классика, современная (на тот период) литература. Мама возвращалась с полными сумками книг, и у нас каждый вечер было продолжение истории, либо что-то новое.

Помимо прочего, нравились старые этнические сказки. Якутских народов, вьетнамских, африканских (с реки Конго). Читать их без адаптации тяжело, иногда страшно. Но меня маленькую они как раз привлекали своей непохожестью. Взрослостью, что ли. В них встречается смерть, как она есть, реальность без прикрас. То, от чего детей обычно ограждают. А для меня это было, как триллеры для взрослых – нервы пощекотать.

Сейчас их собралась приличная коллекция. Это всё муж. Он первый стал дарить мне этнические сказки, и пошло поехало…

Грузинские, дагестанские, скандинавские, японские, африканские, азиатские, арабские, славянские, итальянские, английские.

Эпос (Олонхо, Калевалу) коллекционирую тоже.

- Расскажите, как вы стали создавать собственную этническую сказку?

- После знакомства с Илаан Кындыкан. Она рассказала историю своей семьи, поделилась мыслями, как хочет материализовать её. Меня это вдохновило. Я читала, слушала, смотрела всё, что есть по этой теме – культура малочисленных народов Севера. Когда собрала достаточно материала, приступила к написанию «Невероятной истории Кындыкан».

Так эта сказка и появилась. Благодаря мощнейшему желанию Илаан поделиться с миром историей её рода, и представить образ северных кочевых народов в целом.

Иллюстрация Д.Корякиной к книге Невероятная история Кындыкан

- На ваш взгляд, что входит в этот образ?

- Глубокая связь с природой. Внутренняя сила, закалка характера в экстремальных условиях. Меньше страха, меньше разговоров, больше дела. Иной тип мышления. Большая суеверность вкупе с чистотой и некой наивностью.

Мой папа сказал однажды, что кочевые народы, они как дети. Дух вольный, и, при этом, не испорченный. Нет отягощения материальным, желания владеть чем-то. Ведь у кочевых народов дом - вся тундра, а не конкретный участок земли.

Я хотела бы, чтобы этнические сказки, вроде этой, помогали нашим детям понять уникальность мира, где они родились. А также увлечь, влюбить читателя по ту сторону, из других регионов. Передать им красоту Севера, его силу, уникальность. Мистику. Мудрость.

- Когда вы почувствовали интерес к этой культуре?

- В последние годы, с началом писательской деятельности. Я участвовала в марафонах с рассказами и миниатюрами. Фигурирование в них северных и мистических мотивов, вызывало отклик у читателей не из Якутска. Говорили, удается передать дух Севера интересно и самобытно. Тогда я поняла, что на самом деле мало знаю нашу культуру, особенно ту, что исчезает. Погрузилась в тему, изучала традиции и обычаи. И ощутила резонанс, глубокую внутреннюю созвучность.

Казалось бы, в моем родовом древе нет упоминания о наличии эвенских корней. Однако эта культура настолько мне близка по духу, будто заложена в генах, течет в крови. Как если бы я всё это знала, но забыла, а теперь вспомнила. И душа моя вольная некогда кочевала по просторам севера вместе с оленьими стадами.

- Приведите пример вашего (не этнического) произведения, работа над которым что-то в вас трансформировала?

- Первая сказка для дочек – «Малыш медвежонок». Создана в период, когда я обладала высокой тревожностью. Боялась, что на детей (около двух лет) либо кипяток прольется, либо ещё что-нибудь. Доченька одна не говорила. Если я, более или менее, ориентировалась по ее звукам, то посторонние не понимали. Ребёнок пытался общаться, но контакт был нарушен. Возникали трудности. В итоге переживания трансформировались в сказку о медвежонке, не умеющем говорить, и чью маму настигают приступы тревожности. Мне хотелось показать, как оба они будут с этим справляться. Малыш – решать конфликт между собой, и миром (то есть, обретет дар речи). А мама – преодолеет своё беспокойство.

Я пыталась примерить чужой образ. Стать той, кто может отпустить детей в опасный поход, а самой улечься спать. Муми-мама, невозмутимая и непрошибаемая. Со временем поняла, что так нельзя. Не по мне одежка, другая у меня органика.

Тем не менее, на тот период вопрос материнской тревожности – был актуален.

Конечно, родительство - это волнительно. Каждый раз как акробат по канату балансируешь. Но дети растут, и надо найти смелость отпустить их если не в страшный поход, то, хотя бы, одних на детскую площадку.

Через сказку «Малыш медвежонок» я проблему осознала, увидела её последствия. Выплескивая на бумагу, что-то прожила, проработала внутри – и затем отпустила.

Со временем, начала искать уже другие способы взаимодействовать со своими тревогами.

Иллюстрация В. Ефремовой к книге Малыш медвежонок

- Как вы считаете, в чем разница между вами из прошлого, и Лидией сейчас?

- В юности я обращала внимание на начитанность человека, яркость, умение блеснуть цитатой. Потом поняла, что это поверхностное. Теперь ценю в людях не знание, например, Кафки, а возможность быть на одной волне. Одинаковый юмор. Глубокое понимание и принятие друг друга со всеми особенностями характера и его шероховатостями. Способность проявить поддержку, когда требуется, проявить душевность и теплоту.

Мне очень повезло в жизни, мой муж - мое второе крыло. У него даже подарки всегда небанальные, в самое сердце. Недавно принес собрание дисков Земфиры. А я ее в 17 лет обожала. Я говорю: "Ты ж не диски принес, а машину времени!".

Такой подарок может сделать лишь человек, который меня чувствует, ценит и любит. Знает, что удивит, чему я гарантированно обрадуюсь. Способен разглядеть во мне то, чем я сама в себе пока не знаю. Особый уровень отношений.

Также я юная утверждала, что стабильность – скучно. Хотелось жизни меняющейся, бурной. Тянулась к чему-то внешнему, мало интересовалась тем, что внутри – нашей культурой. Хотя культура, она ведь и про корни тоже. Чем глубже туда погружаешься, тем лучше самого себя понимаешь.

Когда юношеский максимализм прошел, поняла, что стабильность – вовсе не скучная. Надо лишь знать, как ею грамотно распорядиться. Пусть я работаю 15 лет преподавателем, но каждый день этой любимой работы разнообразен. Я стараюсь вносить туда новизну – и на сегодняшний день мне это удается. Сейчас, например, готовимся к первой олимпиаде по микробиологии на базе нашего института.

У меня есть домик в деревне, куда скоро буду ездить каждое лето со своими детьми. Моё счастье тихое, спокойное, в окружении близких людей, и в родном краю. Уезжать куда-либо пропало желание.

Я чувствую себя на своём месте именно в нашем лесу. Мне здесь хорошо и комфортно.

Пришло ощущение, что я – часть этой земли, природы, культуры. Часть этого мира.