Виктория Габышева прояснила ситуацию с семьей Джуаловых из Олекминска

Журналист Виктория Габышева опубликовала в Дневниках.якт пост о семье Джуаловых. Многодетная семья уже почти год живет в большом доме Виктории, вокруг которого и завертелась вся эта громкая история с продажей.

О причинах и следствиях приписанных мне «шантажей» я подробно рассказала в одном из прежних материалов и повторяться не буду. В обстоятельствах последовавшей травли меня больше всего возмущает то, что под прессинг попала ни в чем не повинная большая семья.

Так вот хочется сказать подсчетчикам «халявных» детских пособий: ну же, подхватите «бизнес-опеку», в детдомах еще много сирот! Примите беду чужих детей близко к сердцу, полюбите их, вылечите, устраните поведенческие нарушения, решите психологические проблемы, задайте им стойкую мотивацию на образование и труд — и умудритесь разбогатеть на этом так, чтоб ваших завистников жаба душила!

Внес кто-то комментарий и от лица администрации Олекминска, где раньше жила семья и где ей помогали всем, чем только могли — и деньгами, и транспортом, и два дома построили… стоп!

Единственное жилье размером в 105 кв.м было предоставлено Джуаловым в середине 90-х. А чуть позже, уже не помещаясь в этом доме, они сами построили во дворе еще один — тот самый, которым их теперь попрекают.

Мало того, одна из интернет-газет сообщила, будто Джуаловы получали 12 ставок и распределяли их между собой и родственниками. Аграфена Иннокентьевна готова документально подтвердить: ей и мужу выплачивали две воспитательские зарплаты в соответствии с законом, а после смерти Дмитрия Софроновича — одну. Газета использовала непроверенную информацию, в связи с чем небезынтересно было бы узнать, кто ж тогда получал 11 остальных зарплат?!

…История приемной семьи началась в конце 80-х, когда в Армении разразилось землетрясение, унесшее жизни десятков тысяч человек. Трагедия породила такую волну сострадания, что люди по всей стране разобрали оставшихся без родителей детей. Во время телепередачи о Спитаке Джуаловы впервые обсудили тему усыновления. Они ведь тоже могли бы взять на воспитание осиротевшего ребенка, свои четверо уже школьники…

Орган опеки порекомендовал подходящую маленькую девочку. В детдоме Аграфена Иннокентьевна растерялась: ее кольцом окружила детвора. Машинально подняла с полу подползшего к ногам карапуза, прижала к себе. Воспитательница шепнула: «У него несколько врожденных патологий…»

Джуаловы увезли обоих. Усыновили, дали свою фамилию. Принялись усиленно лечить младшего и, к удивлению врачей, самое страшное заболевание вскоре перестало подтверждаться.

Через год сотрудница отдела опеки и попечительства спросила по телефону: «Может, еще одну возьмете?» Про двух братьев «еще одной» покуда умолчала. Ситуация затем, конечно, прояснилась и несколько обескуражила, но раз уж согласились… да и как разлучить?..

Таким образом, практически нечаянно, образовался детский дом семейного типа — востребованная в то время форма воспитания сирот. Джуаловым, педагогам по образованию, стали выдавать зарплату воспитателей и пособия на приемных детей, скромные по меркам тогдашнего роста цен.

И снова поступил звонок из отдела: «Девочка… недавно поступила, здоровенькая… четыре года». Спустя какое-то время биологическая мать малышки произвела на свет очередное дитя и написала отказ от новорожденной. Ребята спорили за право покормить кроху из бутылочки, подержать на руках…

Всякий раз Джуаловы собирались с духом, чтобы сказать «нет», но предсказуемый уже календарь событий продолжал крутиться по наезженной дорожке: звонок, уговоры, домашнее совещание, новый ребенок. Дети от детсадовцев до школьников, разных национальностей, темпераментов, характеров; здоровые и болезненные: девочка — инвалид по зрению, девочка с пороком сердца (со временем диагноз удалось снять), мальчик с тремя сердечными пороками, от которого отказались три приемные семьи (предстоит четвертая операция). Люди брали его, жалея, но жалость на поверку оказывалась недолгим чувством. Не всем дано нести сложнейший, ежедневно полный затраты нервов и энергии труд приемных родителей.

Легко ли обнять вниманием каждого, не обделить заботой, чтобы забыли потаенную обиду на взрослых из-за прошлых предательств? Легко ли бороться с речевым несовершенством и бытовой запущенностью? А постоянные спутники детства — ангины-ветрянки, бдение ночами у детской кровати, — умножьте на двадцать пять! А школа, домашние задания, спортивные секции, кружки, увлечения? Все стены сплошь можно завешать грамотами и благодарностями! Недаром девять старших детей имеют высшее образование, трое — среднее (два «красных» диплома»), и старшеклассница идет на золотую медаль!

…А вы знаете, что по статистике только десятая часть выпускников детских домов способно адаптироваться в нашем жестоком (судя хотя бы по интернет-комментариям) обществе? Знаете, что случается с теми, кто не нашел себе места в социуме, и почему так случается?

Детдом — режимное учреждение. Неволя, где вся жизнь человека на виду. Может ли он быть счастливым в неволе, как бы комфортно она ни была обустроена? Ребенок возится с дорогими игрушками, которые может позволить себе не всякая семья, смотрит мультики по цифровому телевидению. Он любит телевизор, как окно в большой мир рекламы и потребления. Больше ребенку особенно нечего любить. А любви от телевизора он никогда не дождется. Так же, вероятно, и от мира.

Двадцать душ спас материнский дар Аграфены Иннокентьевны от потенциальной депрессии и разочарования в жизни.

Большинство детей давно взрослые семейные люди, но остались для мамы детьми, как остается любой из нас ребенком для своей матери, сколько бы нам ни стукнуло лет.

Аграфена Иннокентьевна награждена Орденом почета, Орденом святого Благоверного царевича, знаком «Материнская слава», знаком «Отличник образования РС(Я)»; она мать-героиня, почетный гражданин Олекминского района и ветеран труда.

Восемь лет назад не стало Дмитрия Софроновича. Вдова не опустила рук — дети не дали. Она всегда в окружении малышей, шутка ли — девятнадцать внуков, а еще и свои не подросли, включая родного младшего сына. Хотя родными она считает всех.

…Всему существует предел, и когда отдел опять побеспокоил, она, наконец, выговорила твердое «нет». А потом ей рассказали, как родительница заперла ребятишек, надолго оставив их одних дома без еды и питья; как сумели они выжить… Они ели тараканов.

Так в семье появились «последыши», погодки Тимофей и Иришка. Теперь маленькая хвостиком ходит за мамой, боится ее потерять. Девочку стыдят: «Ты уже большая, скоро в школу пойдешь, а все не можешь без мамы уснуть». Ириша огорчается: «Хочу быть маленькой, не хочу семь лет!»

Старшую дочь Анжелику удивляет, почему людям важно знать причины переезда семьи в Якутск: «Мы должны были всех спрашивать? У нас по Конституции — свобода передвижения!»

Раньше Джуаловы каждое лето приезжали в Якутск из-за необходимости квалифицированного медицинского обследования и лечения (часть детей состоит на учете по тем или иным заболеваниям). Здесь учатся трое студентов, собираются поступать будущие выпускники. Здесь (и в Ленске) живут те старшие, кто обзавелся квартирами. Опекаемым детям, как и сиротам из детдома, положено жилье по месту рождения (усыновленные, к слову, квартир не получат). Несколько семей остались в Олекминске, в родительском доме…

В настоящее время в коттедже на Покровском тракте проживает девять несовершеннолетних (с внуком) и трое взрослых, но по выходным у мамы собираются все здешние с собственными детьми — три поколения со своими устоявшимися традициями, обычаями, шутками.

В семье простая и ласковая атмосфера. Аграфена Иннокентьевна стряпает оладушки, и каждый, невзирая на возраст, норовит к ней подойти. Она не гонит, не ворчит: «Не мешайте». Беседует с гостями, успевая между тем поглаживать высоких по плечам, ерошить волосы средним, нюхать затылки бутузов.

Так всегда. В ее привычном обращении с детьми много тактильного, в чем угадывается какая-то особенная материнская коммуникация, в которой прячется самая крепкая связь. И любовь, которую не купишь ни за какие деньги.

В комментариях также отписалась и старшая дочь Джуаловых Анжелика:

Виктория, спасибо тебе от всей нашей семьи и от меня лично! Кто бы что не говорил, вы с мужем нам помогли - наша семья обрела дом. И на это не решился никто! Кто знает, может если бы вы тогда прошли мимо.... судя по комментариям "народа" наша семья так бы не обрела дом и уехала жить обратно - так было бы лучше другим.